Зарождение Народной Республики Болгарии
Ещё в октябре 1944 года Уинстон Черчилль во время «процентного обсуждения» со Сталиным дал понять, что не возражает против перехода страны под крыло Советского Союза. Болгарские коммунисты совместно с советскими представителями начали ещё более энергично бороться с внутренней оппозицией...
«Росатом» и основы российской государственности
Пройдя соответствующий установочный курс, получив аттестацию, я приступил к чтению лекций, ведению семинаров. Завершая четвертый семестр, могу сказать, что мне представляется наиболее важным в новом предмете. Это — «Цивилизационный подход». Первые лекции подробно описывают, как понятие «цивилизация» обретало нынешнее значение...
Времени нет и не будет
…никогда, ни при какой погоде антисоветчиком я не был. Любовь к Родине, России была естественной как дыхание. Понимаю, что меня взяли на заметку. Но и то понимали, что я никакой же не враг. Избрали после школы членом райкома, даже собирались на осенней отчётно-выборной конференции избрать его секретарём. А уже я вошёл в призывной возраст, и как бы я мог не пойти в армию, как? Мы рвались в неё...
Анонс
Декабрь в России начинается не с календаря, а с первого дыхания мороза, когда воздух становится таким плотным, что в нём остаются следы слов, снов... Снег падает медленно, будто кто-то наверху перебирает старые письма и роняет их по одному. И каждый из нас, даже если не признаётся, ждёт, что среди этих белых клочков прилетит именно его письмо — то самое, неотправленное, неполученное, не прощённое. По деревням пахнет дымом из труб и квашеной капустой. Бабки несут в храм первые пироги, потому что скоро Введение — тихий праздник, когда Богородицу ввели в храм, а нас всех снова вводят в зиму (4-го числа). Потом будет Никола Зимний (19-го), и по всей стране мужчины, целый год молчавшие, вдруг начнут звонить старым друзьям: «Заезжай, брат, на Николу без гостей не сидят!» И поедут через метель, через всю жизнь, чтобы выпить стопку за тех, кто уже не придёт никогда… В городах же декабрь — это мандарины, которые появляются внезапно, как прощение. Их запах пробивает даже бетонные стены. Люди вдруг перестают толкаться в метро, потому что впереди — ночь, когда можно загадать желание под куранты. И в эту секунду даже самый уставший человек вспоминает, что он когда-то был ребёнком, который верил в Деда Мороза всерьёз. А зима всё та же, петербургская, ива́новская. Та, что лицезрела царские балы, и советские очереди за ёлками, и девяностые, когда ёлку «сочиняли» из трёх веток. Зима ничего не забыла, но в декабре становится мягче: прикрывает белым всё, что болит. Как будто говорит: «Потерпи... ещё чуть-чуть. Скоро Рождество». И вот уже в окнах загораются огоньки, в квартирах пахнет хвоей и оливье, по телевизору идёт «Ирония судьбы». И никто не переключает. Потому что это не кино. Это — заклинание. Пока звучит музыка Таривердиева, пока кто-то рядом наливает шампанское в старые фужеры — мы ещё здесь. Живые. Вместе. Декабрь — это когда Россия позволяет себе плакать и смеяться одновременно. Когда даже снег идёт не просто так, а чтобы дать нам время всё исправить до весны. Самый тёплый холодный месяц. Последний подарок уходящего года.
